Неточные совпадения
В прихожей стало вдруг чрезвычайно шумно и людно; из гостиной казалось, что со двора вошло несколько человек и все еще продолжают входить. Несколько голосов говорило и вскрикивало разом; говорили и вскрикивали и на лестнице, на которую дверь из прихожей, как слышно было, не затворялась. Визит
оказывался чрезвычайно странный. Все переглянулись; Ганя бросился
в залу, но и
в залу уже вошло несколько человек.
Дом
в самом деле
оказался отличнейшим;
в сенях пол был мозаик;
в зале, сделанной под мрамор, висели картины; мебель, рояль, драпировки — все это было новенькое, свеженькое.
— Видать есть многое, многое! — вскрикивал с каким-то даже визгом Рагуза, так что Вихров не
в состоянии был более переносить его голоса. Он встал и вышел
в другую комнату, которая
оказалась очень большим
залом. Вслед за ним вышел и Плавин, за которым, робко выступая, появился и пианист Кольберт.
Взяв два билета рядом, они вошли
в залу. Ближайшим их соседом
оказался молоденький студент с славными, густыми волосами, закинутыми назад, и вообще очень красивый собой, но с таким глубокомысленным и мрачным выражением на все смотревший, что невольно заставлял себя заметить.
Первая встреча с холерой была у меня при выходе из вагона
в Ростове. Подхожу к двери
в зал первого класса — и передо мной грохается огромный, толстый швейцар, которого я увидел еще издали, сходя с площадки вагона.
Оказалось — случай молниеносной холеры. Во время моей поездки я видел еще два таких случая, а слышал о них часто.
Правитель дел поспешил позвать заседателя из
залы, и когда тот вошел, то
оказался тем отчисленным от службы заседателем, которого мы видели на балу у предводителя и который был по-прежнему
в ополченском мундире. Наружный вид заседателя произвел довольно приятное впечатление на графа.
К моему удивлению, Карл Иваныч не дольше как через час сидел за роялем и аккомпанировал своему хору. Прельстившая Пепку хористка
оказалась недурной солисткой. Мы с Пепкой представляли собой «благородную публику». Показались
в дверях
залы две фуражки с красным околышем и скрылись. Очевидно, дачная публика стеснялась.
«Упокоев», которыми соблазнил нас Борис, к нашим услугам, впрочем, не
оказалось. Встретившая нас
в верхних сенях баба, а затем и сам Петр Иванович Гусев — атлетического роста мужчина с окладистою бородой — ласковым голосом и с честнейшим видом объявил нам, что
в «упокоях» переделываются печи и ночевать там невозможно, но что
в зале преотлично и чай кушать и опочивать можно на диванах.
Сначала театр хотели поместить
в одной из
зал; но это
оказалось неудобным по ее величине и показалось дорого начальству, и потому для театра выбрали одну классную комнату, которая представляла большое удобство тем, что разделялась посредине нишею.
За обедом я был опять
в возбужденном состоянии, так же как и три дня тому назад. Француз и m-lle Blanche опять обедали с нами.
Оказалось, что m-lle Blanche была утром
в игорных
залах и видела мои подвиги.
В этот раз она заговорила со мною как-то внимательнее. Француз пошел прямее и просто спросил меня: — неужели я проиграл свои собственные деньги? Мне кажется, он подозревает Полину. Одним словом, тут что-то есть. Я тотчас же солгал и сказал, что свои.
Пока происходили все эти сцены
в кабинете,
в зале танцевали уж польку. Бойцами на этом поприще
оказались только два мичмана, из коих каждый танцевал по крайней мере с девятой барышнею. Местные кавалеры, по новости этого танца, не умели еще его. Впрочем, длинный Симановский принялся было, но
оказалось, что он танцевал одну польку, дама — другую, а музыка играла третью, так что никакого складу не вышло.
К десяти-одиннадцати часам Гамбринус, вмещавший
в свои
залы до двухсот и более человек,
оказывался битком набитым.
Случалось, что такой добычей
оказывался, по его собственному выражению, какой-нибудь «рыцарь из-под темной звезды» — шулер, известный плагиатор, сводник, альфонс, графоман — ужас всех редакций, зарвавшийся кассир или артельщик, тратящий по ресторанам, скачкам и игорным
залам казенные деньги с безумием человека, несущегося
в пропасть; но бывали также предметами его спортивного увлечения знаменитости сезона — пианисты, певцы, литераторы, чрезмерно счастливые игроки, жокеи, атлеты, входящие
в моду кокотки.
Оказалось, что постлать надо
в зале, так как комнатка была отдаленнейшею от недр семейства и имела свой особый выход.
Анатоль целые утра проводил перед зеркалом, громко разучивая свою роль по тетрадке, превосходно переписанной писцом губернаторской канцелярии, и даже совершенно позабыл про свои прокурорские дела и обязанности, а у злосчастного Шписса, кроме роли,
оказались теперь еще сугубо особые поручения, которые ежечасно давали ему то monsieur Гржиб, то madame Гржиб, и черненький Шписс, сломя голову, летал по городу, заказывая для генеральши различные принадлежности к спектаклю, то устраивал оркестр и руководил капельмейстера, то толковал с подрядчиком и плотниками, ставившими
в зале дворянского собрания временную сцену (играть на подмостках городского театра madame Гржиб нашла
в высшей степени неприличным), то объяснял что-то декоратору, приказывал о чем-то костюмеру, глядел парики у парикмахера, порхал от одного участвующего к другому, от одной «благородной любительницы» к другой, и всем и каждому старался угодить, сделать что-нибудь приятное, сказать что-нибудь любезное, дабы все потом говорили: «ах, какой милый этот Шписс! какой он прелестный!» Что касается, впрочем, до «мелкоты» вроде подрядчика, декоратора, парикмахера и тому подобной «дряни», то с ними Шписс не церемонился и «приказывал» самым начальственным тоном: он ведь знал себе цену.
Наконец, когда все уже
оказались в сборе, капитан Чарыковский занял председательское кресло
в зале, на конце большого раздвижного стола, и громким звонком призвал всех наличных членов к тишине и вниманию.
В толпе пробегал сильный ропот: двери
залы оказались запертыми.
— Лжете! Вы лжете! — неистово вопила синявка. — Вы нарочно подстроили эту дерзость, вы хотели оскорбить меня! Почему вы здесь,
в зале? Я делала ночной обход, ваша постель
оказалась пустой… Зачем вы очутились здесь ночью? Отвечайте сию же минуту.
В пароходном
зале первого класса было ярко, тепло и просторно. Пахло паровым отоплением; и каюты были уютные, теплые. Пришел поручик
в фуражке с белым околышем, ведший «малиновую команду». Познакомились. Он
оказался очень милым господином.
Благодетелем этим
оказался юный купеческий сын, бывший завсегдатай «
Зала общедоступных увеселений», как раз
в момент выхода из состава труппы Аристархова лишившийся престарелого родителя — матери он лишился ранее — и очутившегося обладателем тятенькиных капиталов и описанного нами дома.
Савин бросился
в зал первого класса и буфет искать его спутниц, но не нашел их там, он выскочил на платформу и
оказалось, что они уже сидели
в своем купе, на окнах которого была приклеена бумажка с надписью: «reserve» (занято).
С этой мыслью он заснул и… вдруг… Наскоро одевшись, он вышел
в залу. На этот раз тревога
оказалась пустой.
Поединок начался. Сперва медленно и нерешительно, как бы
в фехтовальной
зале. Оба молодых человека обладали почти одинаковой силой, но на стороне Зыбина была крепость руки и невозмутимое хладнокровие. Очевидно, сперва он не хотел убить или даже тяжело ранить своего противника, который мог
оказаться родственником Хвостовой, но мало-помалу
в нем зашевелилась и подавила все соображения ревность.
— Во-первых, это истинная правда и случилось здесь, у Шевалье,
в большой
зале. Приходят человека три декабристов обедать. Сидят у одного стола, едят, пьют, разговаривают. Только напротив их уселся господин почтенной наружности, таких же лет и все прислушивается, как они про Сибирь что-нибудь скажут. Только он что-то спросил, слово за слово, разговорились,
оказывается, что он тоже из Сибири.